Творчество – не самоутверждение, как его часто воспринимают. Для меня – это способ говорить о своих чувствах и жизненных переживаниях, воспоминаниях – на холсте красками. Это мой язык, я – художник, не писатель, не поэт. Мое личное – это обратиться к глубине душевных переживаний человека. И я вижу это как задачу всего искусства. Не столько поразить человека эффектным мазком, сколько затронуть душу.

Я считаю, что работы художника должны говорить сами за себя на изобразительном языке, не требующем расшифровки, образы, идеи и сюжеты — быть простыми и понятными. Выраженные чувства и настроения должны находить отклик у неискушенных зрителей, а не требовать переводчика. Такая «простота» достигается благодаря высокому уровню мастерства — строгости вкуса, сдержанности, отказу от поверхностных эффектов и веяний моды. Двигаться в этом направлении, ошибаясь и празднуя победы над собой, — вот путь моего творческого самосовершенствования.

Думаю, художник более эмоционально воспринимает и проживает жизнь. Говорят же, что художник – чуть-чуть не от мира сего. Знаете, такая, легкая придурковатость может присутствовать – во мне точно есть.

Здесь все не сложно. Я, как Иванушка-дурачок, радуюсь солнцу, земле, дню, речке, елочкам. Я люблю писать природу, она вдохновляет меня, поэтому у меня так много пейзажей, этюдов.

У меня нет внутренний ограничений на предмет искусства, я человек широких взглядов. Одно дело – мое, что мне близко, другое – что делают другие люди. Изобразительное искусство стоит на том, чтобы смотреть и проживать через созерцание – без слов, инструкций и аннотаций. Вы посмотрели – и прожили, и «война и мир» здесь не нужна. Концептуальное искусство требует включения интеллекта, нам нужно осмысливать – а зачем здесь, например, это коричневое пятно. Уважаю, но это не мое.

Всегда одно и тоже, что опыт приходит через труд в живописи, что надо работать. Если человек занимается 1 раз 2 часа в неделю, это больше про развлечение, конечно. Если же у вас есть еще интерес прийти домой, порисовать там, делать зарисовки с людей – в метро, например, это уже другая история. Мы здесь учим основы композиции, колорита, пропорции – но процесс обретает движение тогда, когда человек начинает учиться сам. Теория не должна идти впереди практики, когда рука с головой еще не очень дружит. Практика самого человека должна вести его вперед, тогда появляются осмысленные вопросы.

Еще говорю, что важно чувствовать интерес и развивать вкус – ходить по музеям, выставкам, чтобы уметь ориентироваться. Всегда смотрю, зачем человек приходит – если для него это только отдых от повседневных забот, ничего не требую, помогаю чем могу и, конечно, поддерживаю добрым словом.

Все индивидуально. Если надо похвалить, сделаю, но могу и поругать. Это же не лекция на 100 человек, процесс не универсальный, к каждому человеку – свой подход.

Левитан мне очень близок по духу. Вообще, моя тема душевных переживаний в искусстве – Бастьен Лепаж, Барбизонская школа, ранние импрессионисты, которые первые начали выходить на природу, «передвижники». Все это видно по мне.